История дипломатических отношений СССР/России и США. Справка
Госсекретарь США Хиллари Клинтон 12 октября в рамках своего европейского турне прибывает в Россию, где обсудит новую конфигурацию национальной ПРО, новый договор по СНВ и актуальные международные проблемы. Клинтон встретится с президентом России Дмитрием Медведевым, а также проведет переговоры с главой МИД РФ Сергеем Лавровым.
После Октябрьской революции 1917 года Соединенные Штаты Америки отказались признать советское правительство. Импульс началу нового политического диалога дали торговые связи, установившиеся между двумя странами в конце 1920‑х – начале 1930‑х годов. В нормализации отношений с Советским Союзом сыграла существенную роль заинтересованность деловых кругов США в торговле с Советским государством.
10 октября 1933 года президент США Франклин Рузвельт направил послание председателю Центрального исполнительного комитета СССР Михаилу Калинину по вопросу установления дипломатических отношений между США и СССР. Ответное послание было направлено в США 17 октября 1933 года.
16 ноября 1933 года народный комиссар иностранных дел СССР Максим Литвинов и президент США Франклин Рузвельт обменялись нотами об установлении дипломатических отношений между двумя странами. Первым полпредом СССР в США был назначен видный советский дипломат Александр Трояновский, а первым американским послом в Советской России стал Уильям Буллит.
13 июля 1935 года было заключено первое Соглашение о торговых взаимоотношениях между СССР и США.
4 августа 1937 года было заключено Соглашение о торговых отношениях между СССР и США, согласно которому стороны предоставили друг другу режим наибольшего благоприятствования во взаимной торговле.
В годы Второй мировой войны СССР и США были союзниками и активно сотрудничали в рамках Антигитлеровской коалиции. После нападения фашистской Германии на СССР 22 июня 1941 года американское правительство приняло решение об оказании экономического содействия Советскому Союзу в борьбе с фашистами.
В период Второй мировой войны США оказывали помощь странам‑союзницам по антигитлеровской коалиции, осуществляя поставки по ленд‑лизу (англ. lend‑lease, от lend ‑ давать взаймы и lease ‑ сдавать в аренду). Официально переговоры по ленд‑лизу с СССР начались 29 сентября 1941 года. Президент США Франклин Рузвельт направил в Москву своего представителя Аверелла Гарримана. 1 октября 1941 года Гарриман подписал первый протокол о поставках Советскому Союзу на сумму 1 миллиард долларов на срок девять месяцев. 7 ноября 1941 года Рузвельт подписал документ о распространении ленд‑лиза на СССР. Первые поставки в Советский Союз по ленд‑лизу начались уже в октябре 1941 года.
6 июня 1944 года англо‑американский воздушный и морской десанты высадились в Нормандии. Тем самым был открыт второй фронт. 25 апреля 1945 года подразделения 58‑й гвардейской стрелковой дивизии I Украинского фронта и 69‑й пехотной дивизии армии США встретились на реке Эльба близ немецкого города Торгау.
Огромное значение для решения вопросов ведения войны и послевоенного устройства мира имели Тегеранская (ноябрь 1943 года), Ялтинская (февраль 1945 года) и Потсдамская (июль – август 1945 года) конференции глав правительств СССР, США и Великобритании.
После завершения Второй мировой войны, когда мир фактически разделился на сферы влияния двух блоков с разными социально‑политическими системами, между СССР и США началась «холодная война», продолжавшаяся более 40 лет. Были созданы военно‑политический блок НАТО и организация Варшавского договора. Соперничество СССР и США неизбежно вело к наращиванию вооружений обоими блоками. Началась гонка ракетно‑ядерных вооружений, которая привела к крайнему напряжению экономики обоих блоков, а также к жесткой дипломатической конфронтации.
Наиболее драматичной страницей истории послевоенных советско‑американских отношений является Карибский кризис (октябрь 1962 года), который возник после размещения на Кубе советских баллистических ракет. Этот шаг рассматривался советским руководством в качестве ответа на размещение американских ракет в Турции и Италии, а также на угрозы вторжения американских войск на Кубу. Войска США и их союзников были приведены в боевую готовность. В ответ в боевую готовность были приведены советские войска. Кризис, поставивший мир на грань ядерной войны, был ликвидирован вследствие трезвой позиции, занятой высшими руководителями СССР во главе с Никитой Хрущёвым и США во главе с президентом Джоном Кеннеди.
Карибский кризис заставил лидеров сверхдержав осознать, что их противостояние может привести человечество к гибели. Подойдя к опасной черте, «холодная война» пошла на спад. СССР и США впервые заговорили об ограничении гонки вооружений.
В конце 1960‑х годов руководители СССР и США пришли к пониманию необходимости нормализации политического диалога. В тот период был подписан целый ряд важных двусторонних документов, таких как меморандум об установлении линии прямой связи между Кремлем и Белым домом (1963), Договор о запрещении испытаний ядерного оружия в атмосфере, в космическом пространстве и под водой (1963), Договор о принципах деятельности государств по исследованию и использованию космического пространства, включая Луну и другие небесные тела (1967), Договор о нераспространении ядерного оружия (1968).
В 1970‑х годах в ходе встреч на высшем уровне были приняты двусторонние обязательства по вопросам предотвращения ядерной войны, ограничения стратегических вооружений и разоружения.
В 1971 году было подписано Соглашение о мерах по уменьшению опасности возникновения ядерной войны между СССР и США.
В 1972 году были подписаны Договор об ограничении систем противоракетной обороны, а также Временное соглашение между СССР и США о некоторых мерах в области ограничения стратегических наступательных вооружений (ОСВ‑1).
В 1974 году СССР и США подписали Договор об ограничении подземных испытаний ядерного оружия и Договор об ограничении стратегических наступательных вооружений (ОСВ‑2).
В то же время в декабре 1974 года конгресс США принял поправку Джексона‑Вэника (The Jackson‑Vanik Amendment) к «Закону о торговле» США, в соответствии с которой запрещалось предоставлять режим наибольшего благоприятствования в торговле, предоставлять государственные кредиты и кредитные гарантии странам, которые нарушают или серьёзно ограничивают права своих граждан на эмиграцию. Формально эта норма была введена из‑за ограничений на эмиграцию советских граждан. После 1985 года и в условиях свободного выезда и эмиграции граждан СССР (а с 1991 года ‑ Российской Федерации) поправка утеряла свое значение, но официально не была отменена.
В июле 1975 года в рамках международной космической программы «Союз‑Аполлон» была осуществлена стыковка кораблей «Союз» и «Аполлон», которая стала первым крупным мероприятием в рамках российско‑американского космического сотрудничества.
После ввода советских войск в Афганистан в 1979 году администрацией США во главе с президентом Картером была разработана так называемая «доктрина Картера», состоящая из ряда мер политического и экономического воздействия на Советский Союз и его внешнюю политику. Были установлены эмбарго на поставки зерна в СССР; сокращался обмен в культурной, научной и технической областях; большинство западных держав бойкотировали Олимпийские игры в Москве 1980 года.
(«Энциклопедия российско‑американских отношений XVIII –XX века» М. «Международные отношения» 2001 г. 597, 648‑649; Дипломатический словарь. Издательство «Наука» М. 1986 г. стр. 536)
После провозглашения в СССР курса на перестройку в ноябре 1985 года в Женеве состоялся советско‑американский саммит, в ходе которого состоялась встреча руководителя СССР Михаила Горбачева и президента США Рональда Рейгана. По инициативе советской стороны две державы приступили к обсуждению конкретных формул радикального сокращения своего ядерного потенциала. Результатом переговоров стал Договор о ликвидации ракет средней и малой дальности, выработка которого завершилась в 1987 году.
В 1991 году был также подписан первый Договор между СССР и США о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ‑1).
В декабре 1989 года Михаил Горбачев и новый президент США Джордж Буш смогли обсудить ситуацию фактического прекращения «холодной войны».
Черта под периодом «холодной войны» была окончательно подведена лишь в 1991 году после распада СССР.
В июне 1992 года состоялся первый государственный визит Президента России Бориса Ельцина в США. В январе 1993 года в Москве побывал американский президент Дж. Буш‑старший. Итогом переговоров стало подписание Договора о дальнейшем сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ‑2).
В июне 1997 года в городе Денвер (штат Колорадо) состоялся саммит «Группы восьми», на котором Россия впервые была полноправным участником в обсуждении практически всех вопросов повестки дня.
31 октября 2000 года на созданной совместными усилиями международной космической станции (МКС) приступил к работе первый российско‑американский экипаж.
В ноябре 2001 года на встрече российского и американского президентов Владимира Путина и Джорджа Буша в США было зафиксировано вступление обеих стран на путь новых отношений и преодоление наследия «холодной войны».
В 2002 году Министерство торговли США приняло решение о признании с 1 апреля 2002 года рыночного статуса российской экономики по американскому торговому законодательству.
В мае 2002 года в ходе визита Джорджа Буша в Москву были подписаны Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов и Декларация о новых стратегических отношениях. Последовавшее вскоре формальное объявление о выходе США из Договора по ПРО не отразилось на состоянии отношений между двумя странами. Единственным последствием стало заявление России о том, что она не будет считать себя связанной условиями Договора СНВ-2. Однако тесное сотрудничество России и США в вопросе разоружения было продолжено.
3 июля 2007 года было принято Заявление о совместных действиях по развитию ядерной энергетики во всем мире и укреплению режима ядерного нераспространения.
6 апреля 2008 года после переговоров президента РФ Владимира Путина и главы администрации США Джорджа Буша была принята Сочинская декларация, в которой была подтверждена договоренность о намерении России и США выработать новое соглашение взамен договора СНВ. В принятом документе отмечается, что стороны намерены сотрудничать по ряду других военно‑политических вопросов: ДОВСЕ, распространению ядерных технологий, борьбе с международным терроризмом. В Декларации содержатся как принципы взаимодействия ‑ равноправие, взаимная выгода, учет интересов друг друга, так и конкретные сферы сотрудничества: продолжение экономического диалога, расширение возможностей для двустороннего инвестирования, вопрос о присоединении РФ к ВТО, отмена поправки Джексона‑Вэника, борьба с глобальным потеплением.
В Сочинской декларации отмечалось, что Россия и США «. полны решимости работать вместе, а также с другими государствами, для решения задач, связанных с глобальными вызовами 21‑го века, переводя российско‑американские отношения из состояния стратегического соперничества в стратегическое партнерство».
Поддержка Вашингтоном грузинской агрессии в августе 2008 года против российских миротворцев и мирных жителей Южной Осетии привела к осложнению российско‑американских отношений.
После избрания президентом США Барака Обамы из Вашингтона начали поступать сигналы о желании вернуть двустороннее сотрудничество в рабочее русло. C американской стороны были озвучены тезисы о необходимости осуществить «перезагрузку» российско‑американских отношений, готовности наладить полноформатное взаимодействие в решении актуальных проблем.
Первая личная встреча президентов России и США Дмитрия Медведева и Барака Обамы состоялась 1 апреля 2009 года на полях саммита «двадцатки» в Лондоне. Президенты обменялись мнениями по всем вопросам двусторонней и международной повестки, определили приоритеты и график работы на ближайшее время. По итогам встречи были приняты два совместных заявления – относительно переговоров по дальнейшим сокращениям СНВ и об общих рамках российско‑американских отношений.
6‑8 июля 2009 года президент США Барак Обама посетил Россию с первым государственным визитом.
Главным итогом визита стало подписание Россией и США рамочного соглашения по стратегическим наступательным вооружениям (СНВ), которое станет основой для нового договора по СНВ. Согласно параметрам будущего Договора, стороны намерены сократить почти в два раза количество ядерных боезарядов ‑ до 1500‑1675 единиц и их носителей ‑ до 500‑1100 единиц.
Важным достижением саммита также стало заключение соглашения о военном транзите в Афганистан, в котором идет речь как о наземном, так и о воздушном транзите. В соответствии с документом предполагается осуществление перевозок через территорию РФ различных грузов.
23 сентября 2009 года Дмитрий Медведев и Барак Обама провели двусторонние переговоры в Нью‑Йорке, в ходе которых лидеры двух стран обсудили целый комплекс вопросов, в частности, изменения планов США по ПРО и иранскую ядерную проблему.
Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников
История и тест
Укажите год, в котором СССР присоединился к американской государственной программе, разрешив ему получать военное и медицинское оборудование, боеприпасы, продовольствие и медицинские товары, а также стратегическое сырье из Соединенных Штатов. 1 год
Ленд-лиз
07. 1941 г. , первый протокол.
История ленд-лиза
Ленд-лиз – госпрограмма помощи США своим союзникам во Второй мировой войне, по которой американцы поставляли боеприпасы, технику, продовольствие, медицинское оборудование, лекарства, стратегическое сырье, включая нефтепродукты. Ключевое слово программы – «одолжи». С английского lend – «давать взаймы», lease – «сдавать в аренду, внаем». Поскольку закон прямо запрещал любую бесплатную передачу товаров, то США поставляли всю ленд-лизовскую продукцию в кредит.
В первые дни войны СССР обратился в Вашингтон с просьбой продать вооружение, оборудование и материалы. В своей научной статье «Фактор ленд-лиза» доктор экономических наук, сенатор Николай Рыжков пишет, что в период с 23 июня и до конца сентября 1941 года Советский Союз недополучил 51 миллион долларов.
«До конца сентября СССР платил наличными за все, что приобретал в США. Всего же начиная с 23 июня «Амторг» выплатил американцам 92 миллиона долларов, однако в действительности в Россию за тот же период было поставлено товаров лишь на 41 миллион долларов», – пояснил эксперт.
СССР стал участником программы ленд-лиза 11 июня 1942 года, подписав «Соглашение о принципах, применяемых к взаимной помощи, в ведении войны против агрессии». Также договорились задним числом распространить условия ленд-лиза на поставки с 1 октября 1941 года.
Спасала ли Америка СССР?
В 1941 году при общем объеме закупленных грузов стоимостью в 741 миллион долларов Советский Союз получил по ленд-лизу товаров лишь на 541 тысяч долларов – это менее 0,1 процента. Вопреки всем мифам о ленд-лизе эти цифры подтверждают тот факт, что СССР никто не спасал. Соединенные Штаты, выполняя поставки, преследовали иные цели.
«Деньги, истраченные на ленд-лиз, безусловно, спасали множество американских жизней. Каждый русский, английский или австралийский солдат, который получал снаряжение по ленд-лизу и шел в бой, пропорционально сокращал военные опасности для нашей собственной молодежи», – заявлял тогда президент США Гарри Трумэн.
Поставки из США, Канады и Великобритании в СССР увеличились только после Сталинградской и Курской битв. В 1942 году Советский Союз получил 27,6 процента от всего объема ленд-лиза, а в 1943-1945 годах – 71,5 процента.
В 1942 году советские заводы выпустили около 25 тысяч танков и самоходных артиллерийских установок, что в 10 раз больше, чем в 1940-м, и в четыре раза больше, чем в 1941-м. Именно этот резкий рост стал фундаментом будущих побед, а увеличение ленд-лизовских поставок приблизило их.
Объемы поставок
21 августа 1945 года президент США Гарри Трумэн объявил об окончании программы ленд-лиза. Ее общая стоимость по ценам 1940 года составляла 50,1 миллиарда долларов. Главными получатели среди 42 стран, участвующих в программе ленд-лиза, были:
- Великобритания – 31,4 миллиарда долларов;
- СССР – 11,3 миллиарда долларов;
- Франция – 3,2 миллиарда долларов;
- Китай – 1,6 миллиарда долларов.
Всего Советский Союз получил 409 тысяч грузовиков, 13,3 тысячи тягачей и тракторов, 18,7 тысячи самолетов, 12,5 тысячи танков и САУ, 90 грузовых судов, 105 противолодочных кораблей, почти 2 тысячи паровозов и 11 тысяч вагонов, 4,5 миллиона тонн продовольствия.
«Поставки по ленд-лизу были, несомненно, существенно весомым, но ни в коем случае не решающим фактором Победы. Ее обеспечили Красная Армия и труженики тыла. Все те, кто ковал меч Победы, которым в самое сердце и поразил коричневую чуму ХХ века», – говорит доктор экономических наук, сенатор Николай Рыжков.
Выгодный проект
Стоит отметить, что концепция ленд-лиза предусматривала то, что поставленные техника, оружие, машины и другие предметы, которые были уничтожены во время войны, не подлежат оплате, пишет в своей научной статье Рыжков. Кроме того, оставшееся после войны имущество, переданное по ленд-лизу и пригодное для гражданских целей, оплачивалось полностью или частично на основе долгосрочных кредитов. После войны неразрушенная техника и оборудование должны были вернуть в США.
По словам политолога Юрия Городненко, оплате валютой и золотом подлежала меньшая часть из товаров. Бо́льшая часть продукции оплачивалась по бартеру. В обмен на американские военные товары СССР поставлял сырье – сырую нефть, металлические руды, уголь, хлопок. При этом стоимость поставляемого в США и Великобританию сырья искусственно занижалась, благодаря чему прибыль американских и английских компаний могла достигать более 500 процентов, отметил эксперт.
«Получалось, что в самые трудные моменты наши «союзники» сдирали с советского народа буквально последнее. Максимально наживались на нашей беде. И на все это руководство СССР вынуждено было сознательно закрывать глаза», – говорит Городненко.
Программа ленд-лиза была очень выгодным проектом, обеспечившим прорыв в социально-экономическом развитии США. По словам американского министра торговли, поставки в СССР позволяли извлечь большую прибыль.
В 1947 году Соединенные Штаты потребовали от Советского Союза 2,6 миллиарда долларов в качестве долга по ленд-лизу. Советское правительство отказалось платить. После этого, в 1948 году, ставка США снизилась – американцы запросили уже 1,3 миллиарда долларов, в 1951 году – 800 миллионов долларов, а в 1972 году – 722 миллиона долларов.
По словам российских историков, за этими цифрами не стоят никакие объективные расчеты.
«По справедливости им не то, что нельзя было платить ни копейки. Наоборот, следовало судить. И уж точно пора законодательно запретить хоть какое-то упоминание об американской «помощи», – отметил Городненко.
Однако в 1990 году президенты СССР и США договорились об уплате 674 миллионов долларов ленд-лизовского долга. Вернуть средства необходимо было к 2030 году, но Россия как правопреемница СССР погасила все свои задолженности, в том числе и по ленд-лизу, уже в 2006 году.
«Восточный фланг»
Важный момент: акт о ленд-лизе санкционирует передачу оружия не только Украине, но и восточноевропейским странам. В документе по отношению к ним используется словосочетание «страны восточного фланга». «Восточный фланг» — это термин, используемый в рамках Европейского оборонного агентства.
Европейское оборонное агентство (European Defense Agency, EDA) — агентство Европейского союза, штаб-квартира которого расположена в Брюсселе. Оно является органом общей внешней политики и политики безопасности, основанным в 2004 году и подчинённым Совету Европейского союза. В деятельности агентства участвуют все страны-члены ЕС, за исключением Дании. Кроме того, право участвовать в деятельности агентства (без права голоса) Норвегия, Швейцария, Сербия и Украина, не входящие в ЕС, получили. «Восточным флангом» в Европейском оборонном агентстве именуются Польша, страны Прибалтики, Словакия, Венгрия, Румыния, Болгария.
Принятие акта о ленд-лизе совпало с заявлением Службы внешней разведки РФ о том, что Варшава рассматривает возможность введения «миротворческого» контингента на Западную Украину. И это не случайность. Согласно заявлению СВР, Польша готова действовать хоть сейчас, но ждёт, когда к её «миротворческой операции» согласятся присоединиться ещё несколько стран «восточного фланга». О каких именно странах идёт речь в заявлении не говорится. Однако известно, что Штаты пытаются убедить Румынию ввести свои войска в Молдавию и вместе с ВСУ «разморозить» приднестровский конфликт. Фактически это означает вступление Польши и Румынии в войну с Россией. Кроме того, Штаты рассчитывают втянуть в этот конфликт ещё и Болгарию со Словакией.
«Горизонтальная эскалация»
Логика этих действий проста. США хотят воевать на Украине чужими руками. Для этого им очень подходит Европейское оборонное агентство, в которое Штаты, в отличие от НАТО, не входят. К тому же EDA имеет формальное соглашение с Киевом о военной помощи в случае «акта агрессии», а тот же Североатлантический альянс — нет.
Чтобы вовлечь Европейское оборонное агентство в украинский конфликт, необходимо втянуть в войну с Россией максимальное количество членов EDA. В этом случае у них будет перевес в руководящем органе агентства — Совете Европейского союза.
На Западе такой сценарий именуют сценарием «горизонтальной эскалации», т. разжигания конфликта за счёт подключения к нему всё большего и большего количества стран Европы. Благодаря этому сценарию предполагается втянуть в войну с Россией таких европейских тяжеловесов как Германия, Франция, Италия, Испания.
При этом себе американцы отвели роль сторонних наблюдателей, поставщиков оружия для воюющих стран. Точь-в-точь как уже было однажды.
Урок истории
Напомним, программа ленд-лиза уже реализовывалась США в 1941—1945 годах. Тогда Вашингтон поставлял странам антигитлеровской коалиции боеприпасы, технику, продовольствие, медицинское оборудование и лекарства, стратегическое сырьё, включая нефтепродукты на платной основе. Не брезговали американцы и поставками «Третьему рейху». Благодаря этому американская экономика смогла выйти из «Великой депрессии» и добилась невиданного роста. Американские финансовые группы обогатились на Второй мировой войне. Теперь хотят повторить то же самое за счёт украинского конфликта.
На сегодняшний день схема, которую США планируют задействовать в рамках «программы ленд-лиза», уже реализуется. С начала российской спецоперации Вашингтон открыл кредитную линию для Киева на общую сумму в $5 млрд. В рамках этой кредитной линии ВСУ сегодня и получают американское оружие.
Чужими руками и за чужой счет
Кредитование осуществляется за счёт зарубежных золотовалютных резервов (ЗВР) Банка России.
Ещё несколько недель назад США арестовали те ЗВР России, которые были номинированы в долларах ($67 млрд). Формально, Вашингтон арестовал их с тем, чтобы в будущем направить на «восстановление» Украины. В то же время американцы прекрасно понимают, что у киевского режима нет никаких перспектив. Поэтому ни о каком участии в «восстановлении» Украины в США даже не думают. Поэтому украденные российские средства списываются с заблокированных счетов уже сейчас. Они-то и идут на погашение кредитов для Украины, причём с максимальными процентами.
Помимо этого, США хотят наложить лапу на те российские активы, которые заморожены в ЕС. В банках Евросоюза заблокированы средства Банка России на сумму в $208 млрд. Также, согласно данным ЕС, под арест попали активы российских граждан на сумму €35млрд. Формально их, как и в случае с США, заблокировали, чтобы передать на «восстановление» Украины. Фактически, предполагается, что Европа рассчитается ими за поставки её американского оружия, которое в дальнейшем должно поступить Киеву.
Ещё одним источником средств в перспективе видятся доходы от реэкспорта российских углеводородов. Как известно, лишь несколько стран ЕС согласились приобретать у России газ и нефть за рубли. Предполагается, что они станут перепродавать углеводороды остальным государствам Евросоюза, отказавшимся от соглашения с Москвой. Полученная в результате прибыль и должна пойти на оплату американского оружия.
Платить будет Европа
Вопрос только в том, что если страны ЕС согласятся на эту схему, то в итоге окажутся в кабале. Конфискованные средства рано или поздно закончатся. Рост цен на энергоносители спровоцирует сокращение роста ВВП ЕС. А это значит, что возможности приобретать углеводороды будут сокращаться. Соответственно, и прибыль от реэкспорта будет уменьшатся.
И последнее. Конгресс США принял закон о ленд-лизе не на месяц, не на год, а на более длительный период. Американцы рассчитывают, что война на Украине, а точнее в Восточной Европе, будет длиться по «сирийскому сценарию». Это значит, что военные действия должны чередоваться временными перемириями и переговорами, чтобы затем вспыхнуть вновь. И всё это время можно будет насыщать Европу, а возможно (через третьи страны) и Россию оружием. Не случайно при обсуждении законопроекта о ленд-лизе конгрессмены говорили о войне на Украине до 2027 и даже до 2030 годов.
Мы здесь не будем разбирать реалистичность подобного сценария. Заметим только одно: в случае его реализации из Европы будут выкачивать по максимуму. И одними только арестованными российскими активами и доходами от реэкспорта углеводородов дело не ограничится. Европу будут грабить, причём откровенно.
Зачем Сталин признал, что проиграл бы Гитлеру без американской помощи?
Многие считают: без западной помощи СССР не смог бы победить Германию. Мол, если бы в июле 1941 года Рузвельт не ввел нефтяное эмбарго против Японии, та напала бы на СССР осенью 1941 года. Если бы под Москвой не появились английские танки, а в советских окопах не начали есть тушенку «Второй фронт» – то не удалось бы удержать столицу. А все эти грузы перевозились от Мурманска к фронту американскими паровозами. Утверждают, что даже Сталин на Тегеранской конференции признал: без союзной помощи он проиграл бы войну. Так ли все это? Что было бы с СССР без западной помощи в войне? И, что более важно, что было бы с Западом без советской помощи? Попробуем разобраться.
Вопрос о том, одолел ли СССР Германию в основном сам или не смог бы сделать это без западной помощи, традиционно получает два противоположных ответа. В Стране Советов утверждали: союзные поставки не превысили 4% советских военных усилий. Правда, это было не вполне информативно: а вдруг именно без этих 4% мы бы не смогли выиграть войну, ведь она вроде бы велась с полным напряжением сил? Вне СССР – с подачи самого Сталина – говорили принципиально иное: без ленд-лиза, без западной помощи, наша страна проиграла бы войну. Так какая из этих точек зрения верна на самом деле?
«Без нефтяного эмбарго Рузвельта Москва бы не устояла» — вот только за этим эмбарго стоял не Рузвельт, а Москва
Распространенная идея гласит: без давления со стороны США с лета 1941 года Япония напала бы на СССР в том же году. Вынесла бы Красная армия одновременно и битву за Москву, и войну на Дальнем Востоке?
Что ж, в 1941 году Штаты действительно объявили Японии фактическое нефтяное эмбарго. Без нефти островная империя лишилась бы возможности защищаться: ее флот требовал нефтепродуктов. Поэтому на деле такое эмбарго было объявлением войны, хотя сами американцы этого не понимали.
Будучи не в состоянии понять японскую культуру, они считали, что эмбарго – эффективное средство заставить Японию делать во внешней политике то, что решат США. От этого они ввели его со спокойной душой. К осени 1941 года нефть в запасах Японии упала до уровня, который заставил Токио отдать приказ об ударе по американскому флоту в Перл-Харборе.
На сегодня нельзя достоверно сказать, напала бы Япония на СССР осенью 1941 года без того нефтяного эмбарго или нет. Дело в том, что в 1939-м японские Вооруженные силы под Халхин-Голом были окружены и уничтожены Красной армией, и на тот момент это было самым тяжелым поражением императорской Японии за всю ее историю. Возможно, этот урок остановил бы Токио от нападения даже без американского эмбарго.
Однако есть кое-что более важное: само это эмбарго, как и втягивание США в войну с Японией, с высокой вероятностью является плодом операции советской разведки.
Все дело в том, что уже в 1940 году советские разведчики Виталий Павлов и Исхак Ахмеров задумались: надвигается война с Германией, как бы сделать так, чтобы Япония не представляла более угрозы для СССР? Самым логичным было бы создать такую напряженность между японцами и американцами, которая поглощала бы все силы Токио.
Суть ее была проста: через Гарри Уайта, сотрудника министерства финансов США (разоблачен как советский агент уже после войны), американскому руководству подбросили мысль о том, что Япония критически уязвима в импортной нефти, и это может стать рычагом давления на нее. Якобы при помощи нефтяного эмбарго можно заставить Токио вывести свои войска из Китая и Индокитая.
В американском руководстве и тогда не было нормальных специалистов по незападным цивилизациям. Поэтому там никто не уловил основную идею, которую заложили в акцию советские разработчики «Снега»: японцы той поры просто не могли уступить под давлением, потому что это означало бы для их страны потерю лица. Поэтому они и предпочли драться, даже если перспективы выигрыша войны для них весьма туманны.
Вывод: может, мы и не знаем, напала бы Япония на СССР осенью 1941 года без американского нефтяного эмбарго. Но мы точно знаем, благодаря кому нам даже нет смысла задумываться над этим вопросом. Японцы, в ответ на нефтяной шантаж, напали на США по плану советских властей. Уже после этого Германия объявила США войну. И, таким образом, превращение Вашингтона в союзника Москвы случилось не столько само по себе, сколько усилиями той же Москвы.
Да, нельзя вслед за американскими описаниями этой истории утверждать: «Уайт дал нам Перл-Харбор». США могли налепить тех же внешнеполитических ошибок и без советской помощи. Но вот то, что сама эта помощь была – совершенно несомненно.
На этом вопрос «мог ли СССР продержаться в 1941 году без американского давления на Японию» можно закрывать.
Постсоветская ревизия значимости ленд-лиза
Хорошо, быть может, Москва не смогла бы вести войну без ленд-лиза?
В 1994 году кандидат исторический наук Б. Соколов выпустил в Journal of the Slavic Military Studies статью, в которой предложил принципиально новую картину роли западной помощи Советскому Союзу. Суть ее в одной фразе: «без содействия Англии и США СССР не мог бы вести войну против Германии».
Как он пришел к этому неожиданному выводу? Соколов взял цифры ленд-лиза за весь период Великой Отечественной войны и сравнил их с выпуском советской промышленности за тот же период. В результате у него получился ряд оригинальных тезисов, которые стоит разобрать по пунктам ниже.
Важность их далеко выходит за рамки статьи 1994 года: взгляды Соколова на ленд-лиз за эти годы распространились очень широко, и именно на них основана даже статья «Ленд-лиз» в русской Википедии. При всей очевидной ненадежности сетевой опенсорсной энциклопедии как источника, она оказывает огромное влияние на взгляды масс – ведь никаких других энциклопедий такого размаха и доступности нет и ориентироваться большинству больше не на что. Именно поэтому критический разбор тезисов Соколова по-прежнему актуален и в 2021 году.
Насколько значимыми были союзные поставки танков и самолетов?
По ленд-лизу было поставлено ~17 тысяч боевых самолетов и 12,2 тысячи танков и самоходок (часть – после мая 1945 года). Эти цифры кажутся очень большими, из-за чего само собой складывается мнение о неизбежно большой роли этих поставок в войне.
Однако это мнение основано на недостаточном знании реальной ситуации с авиационной и танковой техникой в СССР. Дело в том, что в остром виде нехватка танков могла ощущаться СССР только осенью 1941 года – в период эвакуации многих заводов. Однако до конца 1941 года в нашу страну успели прибыть только 466 ленд-лизовских танков (в основном – легких). Повлияли ли они на обстановку, если учесть, что первые 20 из них прибыли на фронт не ранее ноября 1941 года? Если взглянуть на таблицу ниже, то вопрос становится риторическим.
Уже к Сталинградской и даже концу Московской битвы у Красной армии не было проблем с количеством танков. Например, на 1 января 1943 года Москва располагала 20,6 тысячи боевыми танками. По ленд-лизу к этому моменту СССР получил четыре тысячи танков. Что было бы, если б их не было? Верно, резервы составили бы не 12, а восемь тысяч таких машин. То есть все еще были бы равны числу танков на фронте, в действующих частях Красной армии. Не все ли равно, 12 или восемь тысяч танков «киснут» у вас в глубоком тылу?
Такая же ситуация была и с авиацией: боевых самолетов у Кремля на 1 января 1943 года было 21,9 тысячи, а на фронте из них – лишь 12,3 тысячи. Даже если вычесть все полученные на тот момент по ленд-лизу самолеты, то их число в тылу, в резервах, все равно осталось бы значительным.
Почему так? Ответ очень прост: воюют не танки и самолеты, а сидящие в них люди. Материальных ресурсов в стране может быть много, но без людей, способных их водить, танки – это просто металлолом. Летчик, не умеющий летать, просто разобьется при посадке – но не сможет сбить врага. Конечно, бывали и обратные ситуации, когда танк с конвейера уходил прямо на фронт. Но лишь там, где рядом есть живые обученные танкисты, потерявшие свои танки, и не желающие подолгу ждать прибытия новых из далекого тыла.
К осени 1941 года советские войска понесли оглушительные потери, в основном лишившие их кадров, имевшихся к началу войны. Именно поэтому танков и самолетов в тылу было настолько больше, чем на фронте. Нужно было сперва научить новые кадры их эксплуатировать – и лишь потом выпускать технику на фронт.
Поэтому количество выпущенных промышленностью боевых машин ни у нас, ни в США никогда не было равно количеству тех же боевых машин на фронте. Обучение всегда занимает куда больше времени, чем производство техники. На 1 января 1944 года – опять в разгар огромного зимнего наступления – на фронте у СССР было всего 5,8 тысячи танков – а в тылу еще 18,6 тысячи. Самолетов в действующей армии было 13,4 – а в тылу еще 19,1 тысячи. Как мы видим, дефицит танков и самолетов уже давным-давно не стоял на повестке дня.
К концу войны с Германией в тылу оставалось 27,1 тысячи танков и самоходок – и лишь 8,1 тысячи были на фронте. 25 тысяч боевых самолетов находились в тылу и 22,3 тысячи – на фронте. Москва и вела, и закончила войну, постоянно имея поистине огромные резервы техники всех видов.
Если из советских резервов танков и самолетов на любую дату войны вычесть все поставки по ленд-лизу, эти резервы все еще останутся значительными. Например, если бы в СССР вообще не поставили ни одного союзного самолета – то к концу войны у него в резерве было не 25 тысяч боевых самолетов, а примерно 8 тысяч. Если бы не поставлялись танки – то в резерве у СССР было 20 тысяч машин. Несомненно, этих резервов было достаточно, чтобы закончить войну на чужой территории и без авиабронетанкового ленд-лиза.
Встает вопрос: зачем тогда мы заказывали эту технику у союзников? Мы думаем, ответ на него станет ясен читателю чуть позже.
Пока же добавим: причиной, по которой Москва так хотела получить побольше западных танков и самолетов, не связана с их более высоким качеством, о котором иногда пишут в популярной литературе.
Во-первых, не совсем ясно, было ли это качество объективно выше. Живучесть самого массового ленд-лизовского истребителя, «аэрокобры», по данным Генштаба Красной армии была ниже, чем у И-16 и даже И-153 – выпущенных еще до войны. И весьма сходной с живучестью советских истребителей новых типов (а ее трудно признать удовлетворительной).
Американцы дали СССР порох и взрывчатку?
Соколов цитирует маршала Жукова, в послевоенных беседах с Симоновым утверждавшего: «Мы были бы в тяжелом положении без американских порохов, мы не смогли бы выпускать такое количество боеприпасов, которое нам было необходимо».
В принципе, звучит логично: толуол тогда получали коксованием угля, и с потерей Украины Москва лишалась основного источника не только угля, но и толуола, без которого не сделать тротил. При всей весомости свидетельства ясно, что Жуков в годы войны военной промышленностью не занимался, знал о ней понаслышке, отчего его слова нуждаются в проверке.
Соколов и пытается проверить их. Он оценивает производство взрывчатки и порохов в СССР за 1941-1945 годы в 600 тысяч тонн, а поставки из-за рубежа – примерно в 300 тысяч тонн. (Реальные цифры были выше: если учесть сырье для ВВ, по ленд-лизу прибыло примерно 0,45 миллионов тонн, в СССР выпущено 0,9 миллиона тонн). Выходит, треть взрывчатки и порохов у Красной армии были импортными.
Дело в том, что советский ВПК в годы войны дал армии 775,6 миллиона снарядов и артиллерийских мин. А также 21,4 миллиарда патронов и 1,15 миллиона тонн авиабомб. Однако израсходовать армия смогла только 427 миллионов снарядов и артмин, 17 миллиардов патронов – и только 0,7 миллиона тонн бомб. Остальные банально оказались на складе.
Не стоит забывать, что на начало войны РККА имела 7,6 миллиарда патронов и 88 миллионов снарядов и артмин. Иными словами, реальные запасы к концу войны были даже больше, чем кажется после вычитания расхода боеприпасов из общих поставок за время войны.
К 1945 году СССР имел в запасе почти столько же снарядов, сколько потратил в ее ходе – так, будто готовился повести еще одну Вторую мировую. Бомб на складах было две трети от того, что уже израсходовали за войну – на два года еще одной Великой Отечественной. Производство патронов также превысило их расход на несколько миллиардов – и «излишка» хватало еще на один год мировой войны. Запасы боеприпасов, имевшиеся у Сталина концу войны, были огромными по любым меркам.
Снижение количества доступных порохов и взрывчатки на треть означало бы – если исключить адаптационные меры советской стороны – такое же снижение выпуска боеприпасов. Но и в этом случае их хватило бы, чтобы закончить войну. Просто запасы в ее конце были бы поменьше, на месяцы, а не годы боевых действий.
Отдельно поясним, что мы имеем в виду под «адаптационными мероприятиями». Дело в том, что СССР в смысле боеприпасов вел войну как весьма богатая страна. С точки зрения военной экономики реактивные снаряды того времени – роскошь. Они требуют много порохов высшего качества, и поэтому их стоимость в разы больше, чем у обычных снарядов той эпохи. Вдобавок, их кучность тогда много меньше, чем сегодня, отчего практическая полезность таких боеприпасов была не всегда высокой. Между тем Красная Армия получила их в больших количествах. В условиях дефицита взрывчатки и порохов реактивные снаряды просто никто не стал бы выпускать.
Другой пример «размашистости» Красной армии и обеспечивавшей ее военной экономики – авиабомбы. Основная масса советских авиабомб была представлена фугасными (100 и 250 килограммов). Минимум треть массы такой бомбы – это взрывчатка. При взрыве она так сильно дробила корпус бомбы, что от него оставалась металлическая пыль – и почти никаких осколков. В условиях фронта намного практичнее осколочные бомбы. Типичные бомбы такого рода по массе только на 10% состоят из взрывчатки – остальные 90% приходятся на металл.
В 1942 году авиаспециалисты даже предлагали снять с вооружения ФАБ-100 по причине малого радиуса поражения ими – из-за низкой осколочности. Но в горячке военных действий до этого так и не дошли руки. Очевидно, что будь в СССР долгосрочный дефицит взрывчатки, выпуск ФАБ-100 там не шел бы. Одна только замена фугасных авиабомб на осколочные могла сэкономить СССР значительно больше 100 тысяч тонн взрывчатки. То есть адаптационные меры могли бы решить кризис с ВВ, даже если бы советское руководство все еще желало оставить аномально большие запасы к концу войны.
Возникает вопрос: а зачем разоренной войной стране производить такое огромное количество так и не востребованных боеприпасов? И ради чего тогда Москва импортировала столько взрывчатки и порохов из западных стран?
Ответ на этот вопрос прост и неприятен: СССР с 1940 года знал о планах Англии и Франции (и, в конце войны, США) нанести удары по СССР. Весной 1945-го западные союзники разработали план нападения на советские войска в Европе. Причем этот план предусматривал привлечение немецких войск на стороне англичан и американцев (подробнее мы писали об этом здесь).
Легко понять, почему Сталин предпочитал иметь максимально крупные запасы снарядов и бомб. Разумеется, в такой ситуации логичнее заказывать в этих странах как можно больше взрывчатки и пороха, упрощая себе возможный будущий конфликт.
К счастью, западные планировщики весной 1945 года пришли к выводу, что военная победа над СССР в Европе выглядит сомнительной, поэтому вся эта предусмотрительность не понадобилась.
И сделали возможным существование советского авиапрома?
Для Соколова очевидно: раз немцы делали один самолет на 20 тонн алюминия, то уж русские, понятное дело, никак не могли сделать по одному самолету всего на пять тонн алюминия. Он так и пишет: «Совершенно загадочным остается, как советская промышленность, располагая почти втрое меньшими ресурсами алюминия, смогла произвести в 1,3 раза больше боевых самолетов, чем Германия».
Перед нами пример серьезного недопонимания реальной военной техники. Даже так называемые «цельнометаллические» самолеты состоят далеко не только из алюминия: в их моторах, трансмиссии, шасси и лонжеронах немало стали. А в условиях Второй мировой многих их детали делают еще и из фанеры или полотна. В случае Ил-2 – еще и обшивка кабины сделана из бронестали. По пять тонн алюминия требовалось разве что на двухмоторный бомбардировщик типа Пе-2 или Ту-2 – а подавляющее большинство советских боевых самолетов было одномоторными и не цельнометаллическими (от Ил-2 до Ла-5/7).
Если бы Соколов уделил внимание реальному техническому облику самолетов Второй мировой, то легко понял бы это сам. Кстати, упустил он и тот момент, что огромное количество алюминия Германия во время войны пустила вовсе не на производство боевых самолетов. Реальное количество алюминия в общей массе выпущенных в СССР за войну боевых самолетов было порядка четверти миллиона тонн – или столько же, сколько, по утверждениям самого Соколова и произвели в СССР без учета поставок по ленд-лизу.
По-настоящему дефицитен алюминий в нашей стране был именно в первый год войны. И, на первый взгляд, даже трудно понять, зачем Москва заказывала его у союзников в таких количествах после 1943 года. Но если мы вспомним про вполне реальную угрозу войны с США и Великобританией (с остатками вермахта на их стороне) в 1945 году, то вопрос «зачем Сталину столько алюминия» может прозвучать значительно менее загадочно.
Если бы историк уделил внимание тому факту, что средний советский самолет отнюдь не требовал пять тонн алюминия, то, пожалуй, ему не было нужды так сильно подгонять реальностью под свои идеи.
Красная армия не смогла бы воевать без ленд-лизовского бензина?
Итак, со взрывчаткой, порохами и алюминием мы разобрались. Но у Соколова наготове следующий тезис: половина авиабензина Красной армии поступила из-за рубежа.
То есть из советских 5,5 миллиона тонн, по его мысли, надо вычесть 2,6 ленд-лизовских. Почему это не так? В основном потому, что Соколов забыл: СССР получил от союзников 18 тысяч самолетов, большое число которых было двухмоторных. А моторы западного производства на советском бензине нормально работать не могли, ибо его октановое число было ниже.
Иными словами, лишь менее трети авиабензина, доступного СССР, действительно происходило либо напрямую из ленд-лизовского бензина, либо из ленд-лизовских же светлых бензиновых фракций.
Отдельно заметим: если в начале войны в СССР действительно наблюдался дефицит авиабензинов (правда, тогда и импортные поставки были минимальны), то во второй половине войны его не было. Это ярко подтверждает огромное количество патрулирующих авиавылетов во второй половине войны, когда противник весьма редко появлялся в воздухе — а наличие радаров делало патрулирование не очень нужным.
О том же говорят и цифры потребления авиабензина советскими ВВС: за все время войны они далеко не достигли и двух миллионов тонн.
Интересно, что «бензиновый» тезис Соколова, как и некоторые другие, был некритично воспринят многими и до сих пор обильно цитируется. Русская Википедия, ссылаясь на BBC, даже сообщает: «США поставили 2 млн. 13 тыс. тонн авиабензина (вместе с союзниками — 2 млн. 586 тыс. тонн) — почти 2/3 горючего, использованного за годы войны советской авиацией».
Как мы показали выше – это грубая ошибка. Менее трети советского авиабензина составлял ленд-лизовский. И очень значительная его часть уходила на импортные же самолеты, к которым в СССР было бы весьма сложно произвести требуемый их моторами бензин.
А что с грузовиками?
Традиционно большое значение в литературе уделяют поставкам автотехники по ленд-лизу. Они действительно заметны: 427 тысяч автомобилей. Поэтому на 1 мая 1945 года 32,8% всех машин в РККА были ленд-лизовскими, 58,1% – отечественными и 9,1% – трофейными.
Но стоит напомнить: подавляющее большинство этих машин было поставлено в 1943-1945 годах, уже после того, как советские войска убедительно показали способность к активным маневренным операциям против вермахта. Как метко подмечает британский историк Ричард Овери:
«Ко времени Сталинграда только 5% советского автопарка было импортным по происхождению»
Больше половины всех ленд-лизовских автомобилей поступило в нашу страну в последний год войны. Поэтому весьма сомнительна идея, что без этого транспорта она не могла бы выиграть войну.
«Функционирование советского железнодорожного транспорта было бы невозможно без ленд-лиза»
Эта цитата из Соколова также часто повторяется последнюю четверть века и обоснована не более, чем иные его тезисы, разобранные выше. Чтобы прийти к этому заключению, он берет количество поставленных в СССР из США рельсов (622 тысячи тонн) и локомотивов (1977 штук) и сравнивает их с производством в СССР в годы войны. У него выходит, что почти половина новых рельсов тогда была представлена импортными, а среди паровозов вообще большинство поступили по ленд-лизу.
Увы, при всей верности этих цифр, они никак не доказывают тезиса Соколова «функционирование советского железнодорожного транспорта было бы невозможно без ленд-лиза». Все дело в том, что во время войны производство паровозов и рельсов не особо нужно: общий объем перевозок резко сокращается, в силу сворачивания мирных секторов экономики. Со многих оставшихся невостребованными железных дорог в годы войны собирали рельсы и использовали их для починки пострадавших путей в зоне активных боев.
Метр рельса в ту пору весил 50 килограммов, а на железную дорогу их кладут в два ряда. 622 тысячи тонн ленд-лизовских рельсов, таким образом, хватило бы на 6222 километра новых железных дорог в одноколейном (стандартном) исчислении. На практике вновь уложенных рельсов было потрачено меньше, чем импортировано. А ведь еще 0,7 миллиона тонн рельсов за годы войны произвела и советская промышленность.
Выходит, примерно полмиллиона тонн сравнительно новых рельсов у СССР было в резерве. Использовать их до конца удалось уже сильно после войны. Для чего? Думаем, читатель уже понял, зачем Москве могли быть нужны запасы такого рода.
Более того: к войне СССР подошел с некоторым избытком подвижного состава. Дело в том, что в 1939-1940 годах во время присоединения Прибалтики, занятия Западной Украины и Белоруссии он захватил 7,8 тысячи трофейных паровозов – то есть вчетверо больше, чем получил по ленд-лизу. Поэтому всего паровозов перед войной было больше 27,9 тысячи – или в 14 раз больше, чем поставлено по ленд-лизу.
Потери паровозов в войне были очень умеренными: поврежденных — 1990 отечественных и 1318 трофейных (многие из них уже захватывались поврежденными). Однако все, кроме 251 штуки, удалось восстановить после ремонта – то есть, в итоге войны именно паровозный парк даже увеличился
Более чем очевидно, что советские железные дороги вполне выжили бы и без ленд-лиза.
В то же время нельзя отрицать, что накопление запаса паровозов ближе к концу войны заметно повышало стратегическую устойчивость СССР на случай войны с его союзниками. В этом смысле заказ паровозов по ленд-лизу был шагом вполне оправданным: имея дело с западными государствами, Сталин на собственной шкуре успел ощутить, что вчерашний союзник в мгновение ока может оказаться сегодняшним врагом.
То, без чего СССР не смог бы выжить?
Широко известно, что по ленд-лизу было поставлено много продовольствия, которое существенно помогло нашей стране в военное время. Но вот вопрос: сколько и когда именно оно поступило?
Согласно официальным данным, всего в СССР попало чуть менее 4,5 миллиона тонн продовольствия – или примерно по шесть килограммов на его жителя за 1941-1945 годы. Не менее 10% этого продовольствия – как и ленд-лиза в целом – поступило к нам уже после окончания Великой Отечественной войны. Поэтому повлиять на ее ход и исход эти поставки не могли.
Всего за время Второй мировой западные продовольственные поставки в СССР составили примерно 18,6 грамм на человека в сутки. Вопреки устоявшимся представлениям, основная часть продовольственного ленд-лиза не была тушенкой: на мясные консервы пришлось только 664,6 тысячи тонн или порядка 2,75 грамм в сутки на одного советского гражданина в период войны. Для периода Великой Отечественной эта цифра ниже: ведь более 10% ленд-лиза пришло уже после ее конца.
Да, заметная часть этого продовольствия шла в армию, а не гражданам в целом. Поэтому там масса той же тушенки на душу была выше 2,75 грамм в сутки. Но надо понимать, что жесткая плановая экономика СССР без западных поставок вполне смогла бы перераспределить пищевые ресурсы в пользу армии. Поэтому сравнение продовольственного импорта со средними цифрами потребления продовольствия по стране говорит о роли «второго фронта» все же больше, чем любое другое сопоставление.
Можно спорить о том, сколько конкретно продовольствия получали жители нашей страны в годы войны. Благо, полной статистики такого рода, разумеется, нет (ни личные подсобные хозяйства, ни колхозные рынки корректно не учесть). Но очевидно, что из местных источников питания советские граждане получали намного больше, чем 18,6 грамм в сутки. Тот же Соколов вполне признает, что и мяса в СССР в годы войны произвели во много раз больше, чем пришло по ленд-лизу.