20 июля 1990 года были опубликованы основные положения принятой российским правительством программы «Мандат доверия на 500 дней», разработанной Григорием Явлинским и другими учёными при содействии западных экспертов, предусматривающей приватизацию государственной собственности и освобождение цен.
К середине 1990 года советское руководство приняло решение о введении частной собственности на средства производства. Если на первом этапе перестройки предпринимались попытки усовершенствования социалистической системы, то с признанием экономического плюрализма, то есть множественности форм собственности, меняется сама общественно-экономическая система. Начался демонтаж основ социализма. Президенту СССР М. Горбачёву было предложено несколько экономических программ перехода к рыночной экономике. Наибольшую известность из них получила программа под названием «500 дней», одобренная международными экспертами, в том числе фондом «Культурная инициатива» Д.Сороса.
Свою программу предложило и правительство СССР — команда под руководством Н.Рыжкова. Программы отличались, в основном, по степени радикализации и решительности. «500 дней» нацеливали на быстрый и решительный переход к рынку, смелое введение различных форм собственности, быструю приватизацию, то есть передачу в частные руки торговых и промышленных предприятий. Правительственная программа, не отрицая необходимости перехода к рыночным отношениям, стремилась растянуть этот процесс на длительное время, оставить значительный государственный сектор в экономике, всепроникающий контроль за ней со стороны центральных органов. Но данная программа не устраивала Запад, который мечтал о скором развале СССР и предпочитал видеть СССР, а затем и Россию, лишь в качестве сырьевой страны.
В результате, как мы знаем, радикальные либеральные реформы проводили Е.Гайдар и прочие, а основу реформ составили положения проекта программы «500 дней» Явлинского — Шаталина
В нашей статье рассмотрим, как Запад с помощью либеральных политиков реализовывал план по развалу СССР и ограблению советского народа.
Советский человек — хозяин своей страны?
Если СССР создавали идейные люди, обладающие передовой идеологией и мощным духовным развитием, с целью практической реализации великой мечты человечества о Золотом веке, то в 60 — 70 годы XX-го века в стране социализма стало формироваться примитивное мещанское общество (не имеющее идеологии), главной ценностью которого в жизни стало потребление, секс и развлечения, чему способствовал изменившийся советский кинематограф, периоды развития которого мы описывали в статье «2016 год — Год русского кино?» http://inance.ru/2016/01/2016-god-kino/.
Как известно, так живут без смысла и цели в жизни только животные. В итоге, советское общество великих мечтателей и духовных сподвижников 30 — 60-х годов, советские либералы совместно с Западом за 70 — 80-е годы XX-го века, переделали в толпу отбросов духовной эволюции.
При уничтожении Советского Союза в 70-80-е годы прошлого века западным и российским либералам было очень важно уничтожить историческую память у советских граждан. Для достижения этой цели в те годы на Западе были специально созданы более сотни телекомпаний и радиостанций, расположенных у границ СССР. Они день и ночь внушали советским гражданам ложь по отношению к его великому историческому наследию, извращали не только исторические факты, но и откровенно врали о многом, что могло хоть как-то повлиять на морально — нравственные устои и мировоззрение советских граждан.
Советский Союз стал первым в истории человечества государством, которые было создано русским народом в XX-м веке, для жизни советских граждан в условиях духовной цивилизации будущего.
Поэтому не случайно в четырёх статьях Конституции СССР 1936 года отмечается, что главной целью существования Советского Союза является духовное развитие советских граждан. Реально Советский Союз был первым на Земле государством будущего. Он своим появлением изменил всю политическую карту мира.
Российские и западные либералы хорошо понимали, что успешное продвижение Советского Союза к коммунизму, как виду общественного устройства, не оставляет паразитическому образу жизни Запада за счёт всего остального человечества никаких шансов на существование. Это означало, что СССР полностью и надежно перекрывал путь в будущее для Америки и Европы в рамках паразитической западной цивилизации, что означало неизбежность уничтожения либеральной власти на Западе в отдалённом будущем.
Советский Союз был первой в истории человечества державой, в которой народная власть существовала в реальности и, где каждый советский гражданин был хозяином страны на равной основе с государством. Подобного в истории человечества не было за весь период его существования.
Но после переворота 1953 года, пришедшие к власти неотроцкисты окончательно дискредитировали советский строя в глазах советских граждан. Партокартия, и наиболее активная часть населения при молчаливом попустительстве остальных выбрали яркие огни витрин Запада, оплевав и очернив великое и справедливое в прошлом своей Родины.
Выбор этот их подтолкнули посредством бесструктурных способов управления, когда управляющий сигнал передаётся не по готовой заранее структуре, а безадресно распространяется в обществе, вызывая формирование целесообразных целям управления структур из тех элементов, кто «резонирует» с сутью этой распространяемой безадресно информации (подробнее ищите в сети по словам «теория суперсистем»).
Так формировалось и движение диссидентов-либералов, не без попустительства со стороны КГБ (о роли в этих процессах председателя КГБ с 1967 по 1982 Ю.В. Андропова рассказал в своём интервью другой Председатель КГБ В.В. Федорчук http://www.ua-pravda.com/old/articles/portret/1681.php). Так обрабатывались миллионы людей через «Радио Свобода», «Голос Америки», модные журналы «Бурда», Нобелевские премии диссидентам, высланным из страны на Запад и т.д.
Подробнее об этом читайте в статье «Государственный переворот 1953 года (часть 3) — Фашизация СССР» http://inance.ru/2015/06/fashizaciya-sssr/.
Далее советские партноменклатурщики, ставшие в 90-ые годы первыми российскими олигархами, нагло и цинично незаконно лишили собственности 250 миллионов советских граждан, совокупный ежегодный доход от которой исчислялся в те годы миллионами советских рублей.
Это значит, что каждый советский гражданин со своей личной доли в национальной собственности Советского Союза, получал ежегодные доходы в разных формах (бесплатное образованием, медицина, жилье, детские сады и ясли, стадионы, бассейны и многое другое) значительно большие, чем получают сегодня самые эффективные менеджеры в либеральной России.
Ещё раз подчеркиваем, что Советский Союз был первым в мире государством за всю историю человечества, в котором каждый гражданин имел свою часть собственности в общем национальном богатстве страны, узаконенную Конституцией СССР 1936 года. Понятно, что такому варианту социалистической частной собственности либеральная частная собственность Запада, которой владели только представители правящей «элиты», проигрывала по всем направлениям. Представляете, каждый гражданин СССР был (по либеральным определениям! ) частным собственником части огромных национальных богатств Советского Союза.
Могли ли в этих условиях либеральные частные собственники вести паразитический образ жизни за счёт труда народа? Понятно, что это было невозможно для либералов в условиях социалистического СССР. Вот почему российские и западные либералы так ненавидели Советский Союз и образ жизни советских граждан.
Именно по этой причине уже в первой социалистической Конституции СССР 1936 года, в статье 131, будет написано:
Лица, покушавшиеся на общественную социалистическую собственность (национальный фонд), являются врагами народа.
А российские либералы в 90-е годы жестоко ограбили советских граждан, став таким образом «врагами народа».
Вот для чего современным российским либералам так важно уничтожить историческую память у русского народа, чтобы избежать повторения подобного справедливого народного суда над ними в недалеком будущем.
Истоки и панорама рыночных реформ
В течение 1990-х годов Западом были предложены несколько программ экономических трансформаций, в том числе — «Вашингтонский консенсус» (об этом читайте «Как внедрялся экономический либерализм в России или о чём вздыхает А.Кудрин сегодня (дети Адама Смита), ч.3 — http://inance.ru/2016/06/adam-smith-03/).
«Вашингтонский консенсус» представляет собой первоначальную концепцию экономических реформ в постсоциалистических странах, разработанную в 1989—1991 годов группой ведущих американских экономистов (R. Dornbusch, О. Blanchard, P. Krugman, R. Layard, L. Summers) и базирующуюся на традиционных методологических подходах: гипотеза эффективной рыночной аллокации благ и ресурсов, определяющая роль монетаристских методов и инструментов макроэкономической политики и др.
Основные положения Вашингтонского консенсуса.
- Финансовая дисциплина: дефицит бюджета не должен быть большим, чтобы его можно было покрыть без применения инфляционного налога.
- Приоритет общественных расходов: расходование средств должно быть переориентировано с областей, важных с политической точки зрения, на сферы с высокой экономической отдачей.
- Налоговая реформа должна включать в себя расширение налогооблагаемой базы и снижение предельных ставок.
- Финансовая либерализация: высшим ее приоритетом являются рыночно ориентированные процентные ставки.
- Либерализация торговли и валютного курса.
- Устранение барьеров для прямых иностранных инвестиций.
- Приватизация государственных предприятий.
- Дерегулирование: устранение административных ограничений для развития нового бизнеса.
- Соблюдение и гарантии прав собственности.
Важную роль в выработке плана российских реформ сыграли семинары в г. Шопроне (Венгрия), проведённые Венским институтом системных исследований (IIASA) в марте и июле 1990 года в рамках проекта «Экономическая реформа и интеграция». Инициатором и организатором его был П.О. Авен, тогда сотрудник IIASA, научным лидером — Дж. М. Пек, декан экономического факультета Йельского университета. А с советской стороны участвовало, по стечению обстоятельств — практически всё будущее российское правительство 1992 года: Е. Гайдар, А. Чубайс, А. Шохин, П. Авен, К. Кагаловский, С. Васильев, Л. Григорьев, а также из числа лиц, занимавших посты в правительственных ведомствах, — Хандруев, Алексашенко и Е.Ясин (один из участников группы по разработке программы «500 дней»). Об этом институте и роли Андропов в обучении младореформаторов читайте статью «Кем был Юрий Владимирович Андропов?» (http://inance.ru/2015/06/andropov/).
Как формировалась программа «500 дней»
В конце 80-х в Москве шла энергичная работа по подготовке экономической реформы. Когда 19 декабря 1989 года Второй съезд народных депутатов СССР в целом одобрил концепцию радикальной экономической реформы, то поручил правительству подготовить к 1 сентября 1990 года проект пятилетнего плана на 1991 — 1995 годы.
Проанализировав в начале следующего года складывающуюся в стране экономическую ситуацию, возглавляемая Л.И. Абалкиным Комиссия по экономической реформе пришла к выводу, что в условиях обостряющегося кризиса необходимо или возвращаться к прежней административно-командной системе, или же форсировать переход к рынку.
Отмечая, что в верхах «продолжалось противоборство между двумя основными тенденциями» — традиционно-технократической и экономической, тяготеющей к рыночным реформам, М.С. Горбачёв считает, что на самом деле к началу 1990 года выбора уже не было.
11 марта 1990 года (опять эти мартовские иды) Совет министров СССР принял постановление №257 «О подготовке материалов для осуществления перехода к планово — рыночной экономике». К этому времени в комиссии Л.И. Абалкина наметились два способа решения этой проблемы: «одним ударом» уже с 1 июля 1990 года или «с 1 января 1991 года».
Выступая в апреле 1990 года на XXI съезде ВЛКСМ, М.С. Горбачёв сказал:
Проанализировав обстановку, мы пришли к выводу о необходимости ускорить проведение экономической реформы, уже в этом году и в начале будущего года осуществить основные мероприятия в этом направлении, которые намечались на 1992 — 1993 годы.
Чтобы понять смысл этого шага, необходимо напомнить, что согласно первоначальному плану в 1990 — 1992 годы предполагалось добиться стабилизации в экономике и подготовить необходимые условия для перехода к рынку (законы, учреждения и т.д.), а в 1993 — 1995 годы привести сам переход. Теперь было решено за год осуществить то, что планировалось сделать за первые три года.
Следует отметить, что одновременно разрабатывались программы: Рыжкова-Абалкина и Явлинского-Шаталина. Имеются сведения, что к этой работе и союзного правительства, и группе Явлинского-Шаталина были подключены западные эксперты.
В последнее время, — признался летом 1990 года в одном из интервью Л.И. Абалкин, — по всем проектам мы проводим экспертизу с ведущими специалистами Запада. Наши решения по антимонопольному законодательству, малым предприятиям, акционерным обществам имеют очень хорошие заключения западных экспертов (Абалкин Л.И. Программа максимального согласия. Беседу вела Н. Желнорова // Аргументы и факты. 1990. №32. 11—17 августа. С. 4.)
В самом обращении к зарубежным специалистам нет ничего предосудительного. Однако в данном случае настораживает то, что упоминаемых Л. Абалкиным зарубежных экспертов советское правительство не приглашало и по этой причине за консультации ничего не платило.
Практически, — откровенничал вице -премьер, — мы не затрачиваем на это валюту» (Абалкин Л.И. Программа максимального согласия. Беседу вела Н. Желнорова // Аргументы и факты. 1990. №32. 11—17 августа. С. 4.).
Трудно представить советских специалистов, которые совершенно бескорыстно отправились бы в другую страну делиться своими знаниями. Ещё труднее представить в такой роли зарубежных консультантов. Поэтому возникает вопрос: кто же оплачивал их работу?
В итоге, в сентябре 1990 года, Григорий Явлинский представил программу «500 дней» на суд экспертов международного класса. Для этого Д. Сорос приглашает авторитетов с мировыми именами, экспертов в области рыночных отношений. Обсуждение проходило в США.
Вот что пишет сам Сорос об этой поездке:
Я горячо поддерживал так называемый план Шаталина, известный как «Программа 500 дней». Я принимал в нём участие с самого начала. Я встречался с Николаем Петраковым, экономическим советником Горбачева, в тот день, когда была сформирована рабочая группа. Я организовал возможность критического изучения этого плана группой крупнейших международных экономистов, спонсировал группу юристов, которые содействовали разработке необходимой законодательной базы, в 1990 г. я привез группу разработчиков этого плана под руководством Григория Явлинского на ежегодную сессию Международного валютного фонда и Всемирного банка в Вашингтоне.
Идея, на которой был основан план Шаталина, состояла в том, чтобы Советский Союз передал суверенитет республикам, а в то же время республики передали некоторые элементы суверенитета новому органу — Межреспубликанскому совету. В теории он должен был заменить Советский Союз союзом нового типа, который был бы больше похож на Европейский союз. На практике это противопоставило бы новый орган, Межреспубликанский совет, старым советским властям. Поскольку отрицательное отношение к старому политическому центру было практически всеобщим, новый политический центр получил бы всеобщую поддержку, борясь со старым.
Это была чудесная политическая идея, которая не была должным образом понята. Получи она международную поддержку, я уверен, Горбачёв поддержал бы этот план. Даже без поддержки Запада этот план было легко воплотить («Сорос о Соросе» http://bookz.ru/authors/djordj-soros/soros-o-_511/page-14-soros-o-_511.htm, с. 14).
Предметному обсуждению программы способствовало то, что она при содействии советско-американского фонда «Культурная инициатива» (Фонд Сороса) была очень быстро переведена на английский (около шестисот страниц) и представлена участникам обсуждения заблаговременно». Обсуждение президентской программы проходило в Институте Брукингса и в МВФ.
К сожалению, детали этих консультаций до сих пор неизвестны, но зато известна общая позиция, которую занимали ведущие международные организации в отношении Советского Союза.
В 1990 году МВФ, МБРР, ОЭСП и ЕБРР опубликовали трёхтомное «Исследование советской экономики», занимающее 1200 страниц, в котором содержались детально разработанные МВФ предложения по реформированию советской экономики. В литературе отмечается, что МВФ предложил СССР провести деиндустриализацию и стать
прежде всего поставщиком энергии и сырьевых ресурсов на международный рынок.
Что же представляла собою разрабатывавшаяся программа «500 дней» и почему вокруг неё возникли столь острые разногласия?
Прежде всего следует отметить, что авторы этого документа исходили из признания полной независимости союзных республик и по этой причине ставили задачу создания Экономического союза. При этом допускалось, что в нём должны участвовать только те республики, которые пожелают этого. Причём для некоторых из них допускалась возможность участия только в качестве ассоциативных членов (Переход к рынку. Концепция и Программа. М., 1990. С. 16—26).
В связи с этим в программе специально подчёркивалось:
Суверенные республики имеют исключительное право на законодательное регулирование владения, пользования и распоряжения всем национальным богатством, находящимся на их территории.
Все функции и полномочия членов Союза реализуются исходя из принципа верховенства законодательств суверенных республик и эффективного разделения функций республиканского и союзного управления ( там же, с.32).
Суть программы «500 дней»
В программе были названы следующие основные направления реформы:
- приватизация государственной собственности,
- формирование рынка,
- демонополизация экономики,
- постепенная либерализация цен,
- «жёсткая денежно — кредитная и финансовая политика, направленная на ограничение денежной массы в обращении»,
- создание на переходный период «системы социальной поддержки и гарантий для населения»,
- изменение инвестиционной политики с целью замедления роста производства средств производства и ускорения производства средств потребления (Там же. С. 26—31).
Сюда следует добавить ещё одно направление, не выделенное авторами специально, но присутствующее в их программе: либерализацию внешнеэкономической деятельности.
Переход к рынку планировалось осуществить в четыре этапа.
Первый этап (100 дней) предполагалось начать с «введения законодательных актов, закрепляющих основные принципы экономической реформы». Затем планировалось принять «пакет законодательных актов, необходимых для функционирования рыночной экономики». Координация этой деятельности и руководство проведением реформы возлагалось на Межреспубликанский экономический комитет, создаваемый «при Президенте СССР с участием полномочных представителей всех республик».
По замыслу авторов реформы, на первом этапе необходимо было провести «инвентаризацию государственного имущества, финансовых активов и всех видов резервов» и приступить к «реализации этого имущества в собственность граждан». Одновременно предусматривалось объявление «земель колхозов и совхозов» «суммой наделов их работников» и предоставление им права выхода из колхоза или совхоза с закреплением за ними предоставленных им земельных участков.
Важное место на первом этапе отводилось принятию мер «по оздоровлению финансов и денежного обращения».
С этой целью было намечено приостановить денежную эмиссию и до возможного минимума сократить дефицит бюджета. Предлагалось сокращение расходов Министерства обороны на 80 процентов, помощи другим государствам — на 75 процентов. Кроме того, имелись в виду сокращение нового строительства и дотаций, а также распродажа «на мировом рынке части задолженности других стран СССР».
«Ускоренными темпами» предполагалось создание «рыночной инфраструктуры», «чтобы уже в 1991 году она смогла взять на себя основную нагрузку по регулированию товарных потоков». Предусматривалось преобразование всех государственных банков в акционерные, отказ государства «от административного повышения розничных цен», начало движения по пути их постепенной либерализации.
Шла также речь об изменении структуры импорта с целью увеличения в нём «доли потребительских товаров и сырья для их производства». Намечалось сделать первый шаг для превращения рубля в конвертируемую валюту и ввести новые тарифы, которые позволили бы «выровнять соотношения внутренних и мировых цен».
Понимая, что переход к рынку больно ударит по населению, авторы программы рекомендовали ввести в действие систему индексации доходов и повысить «процентные ставки по вкладам населения в Сбербанке».
Как отмечалось в программе, основное содержание второго этапа (101—250 дни) — «снятие государственного контроля за ценами на широкий круг продукции производственно-технического назначения, потребительских товаров и услуг и сдерживание с помощью средств финансовой и кредитной политики инфляционных процессов. В этом периоде дефицит бюджета должен быть сведён к нулю при неизменной величине совокупной денежной массы». Одновременно планировалось расширение «масштабов разгосударствления, приватизации небольших предприятий» и дальнейшее развитие «рыночной инфраструктуры».
Заметки на полях о собственности
В чём состоит существо права собственности на средства производства? В чём различие частной и общественной собственности на средства производства?
Это вопросы, также принадлежащие к тому множеству вопросов, на которые нет и не может быть внятных, взаимно согласованных и подтверждаемых жизнью ответов в текущей экономике. Разберемся — почему?
Внесём определённость в понимание этих вопросов. Право собственности — одно из многих прав, признаваемых самыми разными обществами. Оно реализуется субъектами-собственниками в отношении собственности, т.е. объектов собственности. Реализуется оно как по оглашению, так и по умолчанию. При этом оглашения могут в жизненной практике подавляться действием умолчаний, сопутствующих оглашению.
Пример чему нарушение библейской заповеди «не укради» библейским же предписанием иудеям международного ростовщичества на корпоративной основе, т.е. предписание «крадите и главное — заботьтесь о том, чтобы все думали, что этот способ воровства разрешён самим Богом и только вам». Таким образом сегодняшнее ростовщичество, которое ранее во многих обществах считалось и считается преступлением, в современной России предстаёт как вполне «легальный бизнес», а то что Центральный банк и коммерческие банки соучаствуют в уничтожении экономики России — вслух говорить среди политиков и банкиров не принято.
Из всех прав собственности особое место занимает понятие права собственности на средства производства, поскольку из него прямо или косвенно проистекает многое в законодательном регулировании экономической жизни общества. Понятие «право собственности на средства производства» содержательно раскрывается единственно как право управления производством и распределением продукции либо непосредственно, либо через доверенных лиц.
Понятие права на такие объекты собственности, как земля, её недра, воды и другие природные ресурсы содержательно раскрывается только, как право организовать труд людей с использованием этих природных ресурсов; а также как право ограничить доступ к непроизводственному их использованию (например, для отдыха и т.п.).
Право (в смысле субъективное право, учрежденное обществом) и стоимость — категории, присущие социальной организации, а не природе. При покупке такого рода прав оплачивается всегда результат трудовой деятельности человека: в прошлом, в настоящем или возможный в будущем результат. Либо оплата «стоимости природных ресурсов и благ», которые стоимостью как объективным природным свойством не обладают, представляет собой ограничение номинальной платежеспособностью возможностей пользования ими, а также создание источников для оплаты работ, способствующих их воспроизводству силами самой природы.
Понятия частной и общественной собственности связаны с общественным разделением профессионализма и его воспроизводством при смене поколений в общественном объединении труда. Они содержательно раскрываются через то, как формируется круг управленцев.
Собственность частная, если персонал, занятый обслуживанием средств производства в их совокупности, не имеет осуществимой возможности немедленно отстранить от управления лиц, не оправдавших их доверия, и нанять или выдвинуть из своей среды новых управленцев.
Собственность общественная, если управленцы, утратившие доверие, не справившиеся с обязанностями по повышению качества управления, немедленно могут быть устранены из сферы управления по инициативе персонала, занятого обслуживанием данной совокупности средств производства, основой чего является условие: социальной базой управленческого корпуса не может быть замкнутая социальная группа, вход в которую закрыт для представителей и выходцев из иных социальных групп.
Общественную собственность на что-либо в её управленческом существе невозможно ввести законом, поскольку:
- если господствует взгляд, что общественное де-юре — это бесхозное де-факто, то бесхозное де-факто станет частным персональным или корпоративным.
- кроме того, юридическое введение общественной собственности осуществимо только при определённом уровне развития культуры общества, нравственности и миропонимания, по крайней мере, — политически активной его части.
Право же отстранить управленца от должности, — неотъемлемо свойственное общественной собственности — может быть общественно полезным только, если персонал отдаёт себе отчёт в том, что единственной причиной для отстранения управленца является его неспособность управлять с необходимым уровнем качества по поддерживаемой обществом концепции общественной жизни. В частности, причиной для немедленного отстранения может быть использование управленческой должности кем-либо для личного и семейно-кланового обогащения за счёт явного воровства, финансового аферизма, создания и поддержания возможностей к получению монопольно высоких зарплат и прочего, что наносит прямой и косвенный ущерб окружающим и потомкам.
Иными словами, право общественной собственности проистекает из миропонимания отдельных лиц, составляющих общество в целом, и традиций культуры, воспроизводимых бессознательно (автоматически), а не из юридических деклараций.
Таким образом, сначала в культуре общества и в психологии людей должна возникнуть нравственно-мировоззренческая основа, обращающая собственность на средства производства коллективного пользования в общественную вне зависимости от её юридического оформления, а только после этого господство общественной собственности де-факто выразит себя в практике управления многоотраслевой производственно-потребительской системы общества и утвердит себя юридически. Если есть только юридические формы, но нравственно-мировоззренческий базис отсутствует, то «общественная» де-юре собственность обречена быть де-факто частной собственностью корпорации негодяев-управленцев, как это и было большей частью в СССР на протяжении всей его истории, хотя и по разным причинам в разные периоды.
Частная собственность может быть как личной (семейно- клановой), так и «элитарно»-корпоративной. При этом корпорация может быть оформлена юридически как привилегированный класс (дворянство) или сословие (купечество в России), а может быть и не оформленной юридически, но действовать мафиозно (как бюрократия в СССР). В случае частной корпоративной собственности она по форме может выглядеть и быть оформлена юридически как общественная. В СССР «общенародная» государственная и кооперативно-колхозная собственность формально выступали как общественная, но по причине «элитарной» замкнутости и неподконтрольности обществу «номенклатуры» бюрократии, начавшей из поколения в поколение воспроизводить саму себя в династиях, вся «общественная» собственность реально стала частной «элитарно»-корпоративной при попустительстве остального населения СССР. В этом выразилась реальная нравственность, господствовавшая в беспартийной части общества и в КПСС. Во время перестройки и реформ под этот реальный жизненный факт просто стали подводить юридическое обоснование, которое и выразилось в той же программе «500 дней».
Главная задача третьего этапа (251—400 дни) заключалась в том, чтобы «добиться, в основном, стабилизации рынка как потребительских товаров, так и средств производства». На этом этапе планировалось:
- довести долю акционированных или же сданных в аренду предприятий «до 30 — 40 процентов» в промышленности, «до 50 процентов» в строительстве и автомобильном транспорте, «не менее 60 процентов» в торговле, общественном питании и бытовом обслуживании;
- снять «государственный контроль над ценами примерно по 70 — 80 процентам продукции и услуг», сохранив его лишь «на основные первичные ресурсы» (например, нефть и нефтепродукты, газ), а также «ограниченный перечень потребительских товаров первой необходимости» (например, хлеб, мясо, молоко, сахар), транспортные тарифы, тарифы на коммунальные услуги;
- добиться окончательного решения «ключевой проблемы перехода к рыночной экономике — проблемы внутренней конвертируемости рубля».
На заключительном этапе реформы (последние 100 дней) планировалось перенести «центр тяжести работы» на дальнейшее «продвижение в разгосударствлении, приватизации и демонополизации экономики, на активизацию структурно — инвестиционной политики».
К концу этого этапа доля приватизированной или же сданной в аренду собственности должна была достигнуть «не менее 70 процентов» в промышленности, «80 — 90 процентов» в строительстве, автомобильном транспорте, оптовой и розничной торговле, общественном питании и бытовом обслуживания.
Заметки на полях о плане и рынке
План — это совокупность целей производственной системы, средства и методы их достижения, рынок — это только одно из средств достижения этих целей. А для настройки их совокупности необходимо правильное сочетание директивно-адресных и бесструктурных методов регуляции и саморегуляции экономической системы.
План это — совокупность целей социально-экономического развития и ведущая к осуществлению намеченных целей концепция управления:
1) производством продукции,
2) её распределением среди потребителей,
3) её потреблением,
4) её утилизацией и переработкой после завершения потребления.
Рыночный механизм — одно из средств распределения среди потребителей (включая и утилизационные отрасли) природных ресурсов и продукции — как промежуточных продуктов, так и конечного продукта. Рынок способен нести эту функцию, но не способен ни к целеполаганию, ни к самонастройке на провозглашаемые политиками цели социально-экономического развития.
Вследствие этого совершенно прав был профессор Окито, один из творцов японского экономического чуда, когда в интервью профессору Динкевичу А.Э. высказал следующее утверждение:
Рыночная экономика не способна автоматически регулировать все экономические и социальные процессы в интересах всего общества и каждого гражданина. Она не обеспечивает социально справедливое распределение дохода, не гарантирует право на труд, не нацеливает на охрану окружающей среды и не поддерживает незащищенные слои населения.
Частный бизнес не заинтересован вкладывать капитал в такие отрасли и такие проекты, которые не приносят достаточно высокой прибыли, но для общества и государства они просто жизненно необходимы. Рыночная экономика не решает и многие другие актуальные проблемы. И обо всём этом должно позаботиться государство.
Ряд экономических кризисов последних десятилетий в нашей стране, характеризующийся спадом производства, инфляцией, социальной напряжённостью в обществе, во многом был обусловлен отказом от государственного регулирования экономики и переходом на «чисто» рыночные отношения. В кавычки слово «чистый» взято потому, что, если какое-либо государство отказывается от государственного регулирования своей экономики, то тем самым оно отдаёт себя во владение другому государству или глобальной корпоративно организованной экономической мафии, которые озабочены регулированием экономики этого государства, конечно, — в своих целях.
Можно отметить, по меньшей мере, следующие проявления несостоятельности рынка, предоставленного самому себе:
- Несостоятельность конкуренции, выражающаяся в том, что на некоторых отраслевых и региональных рынках могут возникать (и возникают) монополии, которые, если этому не противодействует государство, своим ценообразованием наносят ущерб благосостоянию общества.
- Наличие многочисленных товаров, жизненно необходимых обществу, которые либо не предлагаются рынком, либо, если и могли быть предложены, то в недостаточном количестве. Таких товаров (главным образом в форме услуг) много в сферах образования, здравоохранения, науки, культуры, обороны и др.
- Загрязнение окружающей среды, нанесение теми или иными хозяйствующими субъектами экологического ущерба обществу, физическим и юридическим лицам.
- Исчезновение государственного регулирования экономики и государственного сектора автоматически делает экономику страны зависимой от внешнего макроэкономического регулирования через международные финансовые институты и крупные корпорации, которые всегда имеют стратегию и планы развития, основанные на перераспределении имеющихся ресурсов директивно-адресными методами.
- Безработица, инфляция, экономическое неравновесие, особенно резко проявляющееся в периоды кризисов (рецессий) и депрессий.
- Неравномерное и несправедливое распределение доходов, которое, если государство не принимает мер для «социальной компенсации» малоимущим и обездоленным слоям населения, ставит под угрозу общественную стабильность.
- Наличие обязательных потребностей (например, начальное образование, бесплатная медицина), обеспечивать которые для общество может только государство, но никак не рынок.
Реальный рынок давно не свободен и не способен обеспечить саморегуляцию производства и потребления в интересах подавляющего большинства людей и общественного развития.
Соответственно, противопоставление плана и рынка — идиотизм, проистекающий из неадекватных экономический теорий, навязываемых обществам с целью их криптоколонизации. И необходимо выстраивать систему государственного долгосрочного планирования, обеспечивающую саморегуляцию рыночного механизма в допустимых пределах в целях общественного развития, а не противопоставлять «частника» и государство, считая, что «частник» на рынке априори лучше, чем государство и планирование, как это делали создатели программы «500 дней».
К реализации программы предполагалось приступить 1 октября 1990 года, закончить к 14 марта 1992 года (опять эти мартовские иды http://inance.ru/2016/03/martidi-2016/).
На последнем этапе нашей работы, — читаем мы далее в воспоминаниях Б.Г. Фёдорова, — возник вопрос о том, что будет какое-то секретное приложение к программе. Делал его Е. Ясин по согласованию с Г. Явлинским, а от меня его утаивали. Тогда я потребовал показать мне это приложение и был удивлён, что под эффективным «секретным оружием» подразумевалась тривиальная конфискационная денежная реформа. Со времён И. Сталина денежную реформу у нас всегда считали сильным методом коррекции экономической ситуации.
21 августа 1991 года в третий день путча ГКЧПистов М.С. Горбачёв вернулся из Фороса в Москву.
В тот же день состоялась третья встреча рабочей группы, занимавшейся составлением сводной программы экономической реформы.
Она происходила напряжённо, нервно, — отмечает Л.И. Абалкин, — но позволила многое прояснить в позиции, раскрыть внутренний замысел готовившейся программы. В ходе беседы мы постепенно обнаружили её скрытую идею. Замысел состоял в том, чтобы, как говорится, втихую ликвидировать Союз ССР, заменив федеративное государство экономическим союзом самостоятельных государств.
«Втихую» — это не совсем неверно. Новое руководство Российской Федерации открыто заявляло, что стремится к превращению СССР в конфедерацию или же содружество независимых государств.
14 августа 1990 года в Свердловске Б.Н. Ельцин заявил:
Наше мнение такое, что надо каждую республику назвать суверенным государством со своей конституцией, идти на конфедерацию.
Д. Сорос признался потом:
Идея, на которой был основан план Шаталина, состояла в том, чтобы Советский Союз передал суверенитет республикам, а в то же время республики передали некоторые элементы суверенитета новому органу — Межреспубликанскому совету.
Межреспубликанский совет должен был состоять из 13 человек (кстати, рабочая группа разработки программы состояла из 13 человек — наше прим.): Горбачёв и 12 представителей республик. Это значит, авторы «500 дней» исходили из того, что Прибалтики в составе конфедерации не будет.
А.С. Черняев говорил о том, что:
Программа — это даже не европейский «Общий рынок», а скорее ЕАСТ. От Союза мало что остаётся. Но, скорее всего, теперь другого пути сохранить такую видимость, как «СССР», нет. Впрочем, Ельцин предложил в качестве верховной власти образовать Совет президентов, в котором не должно быть ни больших, ни малых (Черняев А.С. Совместный исход. С. 871.).
Характеризуя эту программу, И. Клямкин писал:
Если бы в масштабах нашей огромной страны её стали бы реализовать, то она провалилась бы и, кстати, привела бы к распаду СССР без всякого путча» (Ельцин, демократия и власть. «Круглый стол» в Государственной Думе 14 марта 1997 г. // Русская мысль. 1997. Париж, 3—9 апреля).
Таким образом, и тот вариант реформирования партии, который был намечен летом 1990 года, и тот проект экономической реформы, который готовился тогда же, исходили из одной общей идеи — разрушения СССР (что и диктовал Запад).
Ещё в июле 1990 года в американском городе Хьюстоне состоялась встреча лидеров «семёрки» (Шальнев А. «Семёрка» решила с займами повременить // Известия. 1990. 12 июля; Бовин А. Миллиарды для перестройки? // Там же. 14 июля), на которой было решено направить в СССР «для ознакомления» с состоянием советской экономики «группу международных экспертов». Одновременно в Москву направилась «авторитетнейшая делегация делового мира Соединённых Штатов, возглавляемая двумя министрами».
Запад и русские либералы принимали все меры и усилия к развалу советского государства.
Заключение
5 — 16 октября 1990 года, когда дискуссия на тему «Следует ли сохранять Советский Союз?», шла уже полным ходом, в Риме состоялась конференция «Национальные вопросы в СССР: обновление или гражданская война». Её инициаторами были независимый университет «Вашингтон — Париж — Москва», журналы «Континент» и «Юность», газета «Комсомольская правда» (Конференция в Риме // Русская мысль. Париж, 1990. 2 ноября. Фрагменты из некоторых выступлений см.: Прямые речи Римской встречи // Поиск. 1990. №43. 26 октября — 1 ноября. С. 4—5).
В конференции приняли участие Евгений Аверин, Чингиз Айтматов, Виктор Астафьев, Александр Афанасьев, Григорий Бакланов, Иосиф Бродский, Василь Быков, Игорь Виноградов, Наталья Горбаневская, Андрей Дементьев, Сергей Залыгин, Владимир Крупин, Игорь Золотусский, Дмитрий Лихачёв, Эдуард Лозанский, Владимир Максимов, Эрнст Неизвестный, Леонид Плющ, Владимир Солоухин, Анатолий Стреляный, Владислав Фронин, Михаил Шемякин, Элиу Эдлис.
Что же собрало их вместе? Может быть, желание спасти гибнущую Родину? Ничего подобного. И хотя некоторые сейчас отпираются от участия в данном мероприятии, тем не менее они допустили, что от их имени на американские деньги была констатирована приближающаяся смерть Советского Союза как «одной из величайших империй в истории человечества» и договорились способствовать «полной и окончательной ликвидации тоталитарной системы», т.е. Советской власти (Римское обращение // Литературная газета. 1990. 24 октября. С. 4).
«Римское обращение» разошлось массовым тиражом: его опубликовали «Комсомольская правда», «Литературная газета», академическая газета «Поиск».
Таким образом Советский Союз был приговорён не только Западом, не только партийно-бюрократической номенклатурой, не только национальной оппозицией советских республик, но и творческой «элитой», как либеральной, так и патриотической.
Оставалось только привести приговор в исполнение — дикий капитализм появился в России.